На сцене Тверского театра драмы – провал десятилетия.
Ливанский писатель Амин Ар-Рейхани вывел формулу: «Критик – это неспособный к сочинительству писатель». Зачастую, видя скверно или безвкусно сделанную, с моей точки зрения, вещь, я стремлюсь промолчать. В конце концов, громить чьё-то произведение – это неконструктивно. Стараешься повертеть его и так, и эдак. Отметить, в первую очередь плюсы… Но потом в один прекрасный день ты покупаешь билет и попадаешь в ад, на спектакль «Невольники (История любви Соломонии)». И молчать про то, что происходит на сцене академического театра, нет мочи.
Режиссёром-постановщиком, автором инсценировки по двум романам, исполнительницей центральной роли, продюсером (насколько мне известно), художником по костюмам и декорациям (в составе команды), композитором, а также очевидно главным интересантом в постановке «Невольников» стала Иоланта Мельникова.
Недавно выяснил, что это её дипломная работа. Неплохой диплом, созданный силами народных и заслуженных артистов…
Должность Мельниковой в Тверском академическом театре драмы называется руководитель музыкальной части, но на счету Иоланты Евгеньевны есть несколько постановок, где она режиссировала – «Сказка о мёртвой царевне и семи богатырях» (мюзикл), «Золушка » (музыкальная сказка). Получается, после долгих лет работы в ДК посёлка имени Радченко пора играть на большой сцене? Впрочем, без актёрского образования и только получая режиссёрское… Или зря я наговариваю, и сценическое произведение просто блещет качеством и оригинальностью?
История, которую рассказывает, с позволения сказать, спектакль «Невольники» – это перипетии судьбы Соломонии Сабуровой, первой жены великого князя Василия III. В течение 20 лет она не смогла родить государю наследника, и за это была сослана в монастырь. По одной из легенд, во время пострига Соломония была беременна и родила уже в святой обители.
За эту «соломинку» и зацепилась режиссёр Иоланта Мельникова. Сложно поверить, чтобы в XVI веке женщина, которая долгое время была бесплодна, вдруг «залетела». А вдруг её терпели из-за любви? Осторожно, любовь! Так хотелось бы вкратце сказать о сценическом произведении.
Василий III в исполнении нового артиста театра драмы Александра Крайнова и Соломония Сабурова, которую Иоланта Мельникова, конечно же, и играет, строят отношения абсолютно как современные люди. Вот царица ропщет, что царь уже неделю не бывает в спальне её половины терема, а вот царь терзается сомнениями, словно вот-вот откажется от идеи, чтобы ему родили преемника, и отдастся отношениям в стиле «чайлдфри». И боярин Шигона (в чью шкуру влез Сергей Бескакотов) со строптивостью Лобанова из новой серии «Интернов» помыкает своим правителем, словно он не великий князь, а его нерадивый младший брат.
В общем, вся история серьёзных государственных дел крутится вокруг шашней... Там любовь, сям любовь. В реальности же, согласно историческим данным, великий князь занимался собиранием земель русских.
Нам показывают и беспокойство княгини, что она подурнела, и поэтому к ней в покои не приходит князь, и терзания князя, что его супруга не может забеременеть, и ревность второй жены Василия III, которой всё кажется, что тень Соломонии её преследует повсюду. И даже святые отцы готовы выщипывать друг другу бороды из-за Василия III, посягнувшего на институт семьи и требующего развода.
Надо полагать, даже при условии, что впервые в истории Руси государь брал в жёны не иностранную принцессу и не русскую княжну, а девушку, происходившую из старомосковского боярского рода, всё равно из 500 невест кандидатку выбирали, словно товар. А у него должны были быть определённые качества.
Как подтвердил историк из Тверского государственного университета, обязанность женщины в ту эпоху была родить ребёнка. Тем более, это касалось супруги руководителя страны.
Художественное произведение, безусловно, не может быть точным отражением реальности, учитывающим все особенности времени, в котором происходит действие. Но, с другой стороны, строить всё действо вокруг только одной женщины, пусть и из элит, сомнительное решение. Она бесконечно поёт о женской доле, всем доказывает, что «Васенька меня любит»… Но скажем честно, в те времена интересы государства были выше чувств. А на первом месте и вовсе стояла любовь к Богу.
Даже если допустить, что в княжеском тереме творилась такая «санта-барбара», нужно обратить внимание на художественный уровень произведения.
Желание создать масштабное полотно, в котором будут задействованы все актёры, привело к тому, что 99% из них говорит одну-две реплики или вовсе молчат. В их лицах читаются страдания реальных невольников, вынужденных играть в таком... Или, к примеру, сюжетная линия с Глинской и её семьёй. Она вообще ни к чему не приводит и ни на что не влияет.
В аннотации спектакля на официальном сайте театра драмы сказано: «Василий III в 1525 году добился развода, сослав Соломонию в монастырь. Такое решение дало ему право заключить второй брак с дочерью литовского князя Еленой Глинской. Но это и стало его роковой ошибкой, подарившей российской истории правителя Ивана IV Грозного». Как связано то, что новый правитель был жёстким и получил прозвище «Грозный» с тем, кто была его матерью? Возможно, у Соломонии тоже родился бы правитель, ставший «Грозным».
Но исторический мюзикл продолжает делать допущения, поэтому в одной из сцен герои поют о том, что живут в Смуту и Лихолетье. Хотя до этого периода русской истории ещё около 100 лет.
Язык, на котором изъясняются в «Истории любви Соломонии», и вовсе не выдерживает никакой критики. Кажется, словно весь сценарий писался лишь для таких пафосных фраз, как: «Омут вседозволенности дна не имеет», «Москва, третий Рим, стоит, а четвёртому не бывать» и т.д.
Не нужно быть лингвистом семи пядей во лбу, чтобы понять, что в пьесе про события XVI века историзмы и архаизмы перемешаны с лексикой, которая появилась много позже.
К примеру, слово «специально» появились в русском лексиконе только в 1663 году, спустя полтора столетия. В тоже время исполнители употребляют такие слова, как «камки» (в значении «ткань, одежда» – прим. автора), «вороги» (соответственно – «враги»), «кривда» (антоним «правды»), «любый» (в значении «любимый»), входящие в вокабуляр русского человека из XVI века. На мой обывательский взгляд, нужно было выбрать для инсценировки более простой язык. Зрители в зале с трудом могут ассоциировать себя со средневековыми людьми да ещё если они так говорят… Помимо слабой драматургии, это выглядит ещё одним минусом этого спектакля. Есть, конечно, вопросы и к актёрской игре исполнительницы главной роли… Но на фоне всего это выглядит частностью.
Зато радуют специально сшитые костюмы, украшенные бижутерией, и продуманные декорации. Всё это смотрится органично в контексте эпохи правления Василия III. Видимо, в отличие от драматического консультанта у постановочной группы был эксперт, который помогал добиться аутентичности внешних атрибутов.
Вот и получается, что зрители Тверского театра драмы смотрят не драму как таковую, а музыкальную. Она очень напоминает мюзикл или, скорее, несколько видеоклипов какой-то фолк группы. Даже титры в начале и в конце появляются. А так – многие переживания переданы не действиями, а песнями под оригинальную музыку…
Долго ли будет этот спектакль в репертуаре Тверского театра драмы? Зрители, которые хотят посмотреть на качественную драматургию, точно останутся у разбитого корыта. Остальные, поверив в авторитет «академического» театра, подумают, что это они ничего не смыслят в искусстве.
В любом случае жалко актёров. Ведь именно они – невольники экспериментов театра… Почему среди всего многообразия российских и зарубежных пьес нужно было ставить это? Только отсутствием контроля со стороны худрука можно объяснить это.
Как говорил писатель Эльберт Хаббард: «Хочешь избежать критики – ничего не делай, ничего не говори и будь никем»… Но иногда слово серебро, а молчание – золото.
215
